Мобильники, протесты и политики

До недавнего времени, пишет издание, убийцам в Бурунди (Африка) удавалось с лёгкостью заметать следы: они попросту сбрасывали тела в реку, где крокодилы делали за них всю грязную работу. Но в августе жители провинции Миуянга проявили неожиданную смекалку, увидев трупы,  плывущие вниз по течению — они воспользовались своими сотовыми телефонами для того, чтобы связаться с представителями NGO (неправительственная организация), которые, в свою очередь, поспешили доложить об этом в United Nations (ООН). Поэтому натовские солдаты сумели пребыть на место происшествия достаточно быстро, чтобы собрать некоторые вещественные доказательства.

Использование мобильных телефонов в качестве средства “расширения возможностей”, даже в самых бедных и плохо управляемых регионах мира не всегда столь неприятно. Масштабы стихийного бедствия приобретают более распространенные подтасовки голосов на выборах из-за плохой связи между столицей и отдаленными районами.

Даже располагая минимальными ресурсами, члены избиркома могут подсчитывать избирателей и проводить экзит-пол (опрос на выходе с избирательного участка) — а затем передавать по телефону полученные данные на радиостанцию прежде, чем власти наполнят избирательные урны фальшивыми бюллетенями. Такие методы помогли сделать выборы немного объективнее в таких местах как Гана и Кения.

Тем временем в самом тёмном уголке Европы, в Беларуси, текстовые сообщения призывают молодёжь на проведение акций гражданского неповиновения, таких как (возьмём недавний пример) встреча, чтобы поесть мороженного.

Летописцы большой силы, сокрытой в маленьком мобильном телефоне, выделяют два поворотных момента в её развитии.

Митинги, которые свергли президента Филиппин Джозефа Эстрада (Joseph Estrada) в 2001, и президентские выборы в Южной Корее годом позже, когда президент Ро Моо-хюн (Roh Moo-hyun) был избран во многом благодаря той широкомасштабной поддержке, которую оказали ему текстовые сообщения в среде молодёжи. Протесты в этих странах до сих пор выражаются посредством текстовых сообщений, и не только в критические моменты, когда на кону стоит пост главы государства, но для выражения недовольства любого рода.

В Европе “мобильная демократия” достигла зрелости на Испанских выборах в марте 2004, сразу после террористической атаки в Мадриде: социалисты пришли к власти на волне гневных текстовых сообщений в отношении правящих консерваторов. Нечто похожее произошло в Америке на республиканском съезде в 2004, когда текстовые сообщения помогли несогласным сыграть в кошки-мышки с Нью-Йоркской полицией.